«…если бы стекло не разбивалось,
я предпочел бы его золоту».
Петроний. «Сатирикон».
Возможно, шумерскому жрецу на очередном сеансе поклонения могущественному богу Мардуку свыше пришло откровение смешать в священном тигле в определенной пропорции песок, соду, известь и затем расплавить эту смесь в печи, а может отшельник-ассириец в пустыне случайно обложил свой ночной костер известняком для поддержания огня и поутру обнаружил странные слитки неизвестного доселе материала.
Как бы там ни было, имя изобретателя стекла история не сохранила, но именно Восток породил целую плеяду искусных мастеров-стеклоделов, шлифовавших свои тайны ремесла целые столетия. Но дар богов – в приоритете.
А затем наступили времена походов за Гробом Господним, в ходе одного из которых в 1204 году Константинополь был полностью разграблен крестоносцами.
Тогда вместе с бесценными рукописями и папирусными свитками сгорела ясным пламенем Константинопольская библиотека. Не вдаваясь в перипетии религиозных и военных разборок между Востоком и Западом, отметим, что флотилия Венецианской республики все же вывезла и таким образом спасла от уничтожения большое количество византийских стеклянных шедевров, копившихся в этом регионе более тысячи лет.
Следом на палубы венецианских кораблей взошли и целые артели мастеров-стеклодувов со своими семьями, спасаясь от погромов и преследований.
Так, сами того не ведая, крестоносцы заложили краеугольный камень европейского художественного стеклоделия.
Дальновидные правители могущественной Венецианской республики хорошо понимали, что стеклоделие может стать крупнейшим источником государственных доходов и сразу же монополизировали производство стекла, запретили вывоз из страны полуфабрикатов и сырьевых материалов.
В конце XIII века под предлогом городской пожарной безопасности, а на самом деле для полного контроля мастеров-стеклоделов, все стекольные мастерские были перенесены из Венеции на небольшой остров Мурано в Адриатическом море, в двух километрах от столицы.
Стеклоделы получают ряд привилегий, ставивших их в один ряд с венецианской знатью.
Уже с начала XIV века гражданин Венецианский республики, посвятивший себя стеклоделию, принадлежал к привилегированному обществу.
В 1346 году издается специальный декрет, по которому брак между дочерью мастера-стеклодела и венецианским патрицием считается равным, а дети от брака сохраняют все права патрициев. Для феодального общества того времени – немыслимая привилегия.
Вместе с тем власти республики предпринимают жесткие меры по охране секретов стеклоделия. Чтобы избежать утечки информации, законодательный орган Венецианской республики – Совет десяти (Consejo de i Diexe) – издает декрет, запрещающий знаменитым мастерам-стеклоделам покидать пределы страны, а с середины XV века вступает в силу закон, который гласил:
«Если какой-нибудь рабочий или мастер перенесет свое искусство из Венеции в другие места к ущербу республики, ему будет послан приказ вернуться.
Если он не повинуется, будут заключены в тюрьму лица, наиболее ему близкие, чтобы этим принудить его к повиновению.
Если он повинуется, прошлое ему будет прощено и ему будет устроена мастерская в Венеции.
Если, несмотря на заключение в тюрьму его родственников, он будет упорствовать в желании остаться на чужбине, за ним вслед будет отправлен агент, которому будет поручено убить его.
После его смерти его родные будут выпущены из тюрьмы».
Агенты тайной венецианской полиции вплоть до XVIII века строго следовали букве закона и с перебежчиками особо не церемонились.
Трупы стеклоделов, погнавшихся за легкими деньгами, то и дело находили на улицах европейских городов.
Несмотря на введенные запреты, на венецианских стеклоделов всеми доступными способами велась и настоящая королевская охота. Из исторических хроник известно, что французский король Генрих III, в надежде заполучить к своему двору искусных мастеров, пожаловал всем известным венецианским стеклоделам французское дворянство.
Вероятно, после такого указа количество смертельных исходов среди стеклоделов-перебежчиков значительно увеличилось.
Но власти Венеции продолжали изыскивать все новые и новые способы превратить остров в уникальный город мастеров, а его жителей – в особую профессиональную касту. Муранцы получают свой собственный суд, свою администрацию и даже свою собственную монету.
С 1445 г. остров Мурано содержит в Венеции своего собственного посла, что является равносильным признанием Мурано самостоятельной политической единицей.
А вот высаживаться на остров Мурано представителям грозной венецианской полиции было строжайше запрещено. Вероятно, по причине узаконенного права каждого гражданина острова иметь при себе два ножа. Правда, в ножнах.
По своей уникальности – это единственный в Европе опыт взаимодействия власти со своими гражданами, которые обеспечивали ВВП и прочее благосостояние государства. Без участия независимых профсоюзов и политических партий.